Татьяна Елькина В ожидании Апокалипсиса

В российский прокат вышел фильм Павла Лунгина «Царь». Однозначно можно сказать, что фильм получился. В это хотелось верить, но некоторые моменты настораживали, в частности – наличие сериальных «звезд», чья халтурная игра уже давно примелькалась и приелась. Можно ведь испортить картину даже героями третьего плана, которые лишат фильм иллюзии достоверности показываемой эпохи и реальности характеров. Но Лунгин все точно вымерил и добился от всех своих актеров подлинности.

В том, что убедительно прозвучат главные герои, которых играют Петр Мамонов и Олег Янковский (соответственно, царь Иван Грозный и митрополит Филипп), сомнений не было. Но надо признать, что Янковский в роли Филиппа превзошел все ожидания. Вернее, в очередной раз подтвердил то, что мы и так знали – то, что он – гениальный актер, и ряд его работ в кино – это заоблачные, недостижимые вершины, это уже гораздо больше, чем мастерство, это Божий дар. Именно таков Янковский и в фильме Лунгина – в одной из последних своих киноработ.

Сыграть противоречивого царя, мечущегося между молитвами и зверствами, с чем так хорошо справился Мамонов, все-таки, наверное, легче, чем играть святого. Потому что такие чувства, как гнев, фанатичность, страх, в той или иной мере актер может находить внутри себя и тем подпитывать достоверность своей игры. У каждого есть некий реальный опыт переживания этих чувств, который может быть использован в работе над созданием образа. Хотя, конечно, тут важно удержаться от соблазна сыграть абсолютного злодея. Мамонов оставил нам в Иване Грозном все-таки некие человеческие черты, благодаря которым поступки царя выглядят понятными, а временами даже неизбежными и простительными.

Но вот сыграть святость так, чтобы это не было фальшиво, но было вполне ощутимо зрителем – это задача, с которой по-настоящему способны справиться лишь единицы. И Янковский, работая над ролью митрополита, создал свой очередной шедевр.

Сильная актерская работа также у Ивана Охлобыстина, сыгравшего царского шута. Еще впечатлила Настя Донцова в роли блаженной сиротки: неожиданно уверенная, яркая и естественная игра. Остальной актерский состав – вполне соответствует своим периферийным ролям и внимание зрителей на себя не перетягивает.

Картина полна символов, философских и мировоззренческих дилемм, психологической глубины. Символично начало фильма: человек, ничем не похожий на царственную особу, проникновенно читает Апокалипсис в своей келье, но, выходя из нее, он постепенно, шаг за шагом, облачается царскими символами власти, и народ его видит не тем схимником, который умолял Бога явить ему знамение, а властителем в дорогих одеждах, окруженным опричниками. Власть символически дана как и тяжесть, и личина, и то, что до неузнаваемости изменяет человека. Не менее символичен и финал фильма.  

В конце концов, картина даже исторически достоверна, что для фильмов последних лет редкое и совершенно необязательное качество. Здесь же есть на что посмотреть и о чем подумать. Зрителю не оставлена возможность отмахнуться от увиденного, потому что это всего лишь выдуманная история, рассчитанная на то, чтобы чем-нибудь занять его свободный вечер или выходной день.

Фильм получился в духе Достоевского: широка русская душа – хорошо бы сузить. Все совмещается с чудовищной органичностью: палаческое ремесло с нежной любовью к своему ребенку, играющему тут же в пыточных казематах, религиозность и ожидание Страшного суда – с массовыми казнями, жестокость и равнодушие – с готовностью принять мученическую кончину во имя святого дела…  

Приятно поразило отсутствие клише. Ну кто сейчас снимает фильмы без любовной сцены, хотя бы короткой, без показательной сцены битвы или поединка минут на пять-семь, если речь идет о военных действиях или вооруженных людях? Лунгин обошелся без всех этих штампов. И хотя в фильме есть небольшая батальная сцена, она не является типовой и не сводится к красивому маханию-пронзанию клинками. Ставки на какие-то эффекты, судя по всему, режиссер вообще не делал. Эффектами являются, в первую очередь, характеры героев.

Если оглянуться на российские исторические фильмы последних лет, то с удивлением обнаруживаешь, что работ, которые можно было бы поставить в один ряд с «Царем» Лунгина, просто нет. Либо профанация, либо пропаганда, либо откровенная фальсификация, либо даже какое-то приключенческое шоу с атомным взрывом и обучением филигранному фехтованию в два приема толи во сне, толи в бреду… Все что угодно под маской исторического фильма, но только не исторический фильм.

Наверное, потому что исторический фильм, по сути своей, достаточно серьезный жанр. И качественное историческое кино показывает зрителям, что за столетия люди не очень-то изменились: и холопство осталось, и готовность служить тому, что и сами не считаем правым делом, и развлекаться чужими страданиями многим нравится, и большинство молчит и покорно сносит любой произвол, а расплата за слово правды – всегда одна… Исторический фильм всегда вызывает потребность пристальнее вглядеться в настоящее, потому что оно – прямой продукт нашего прошлого. Лунгин дал нам эту возможность.