Для развития навыков парламентаризма 18 лет – не срок, особенно в стране, где глубоко укоренены (наверное, даже на генном уровне) традиции авторитаризма. Такая у нас история государственности и такой менталитет. Но понимаем вроде бы, хотя бы чисто теоретически, что современность требует отхода от подобной практики, выстраиваем демократические институты и механизмы, и на выходе получаем… примерно то же самое, что было и до этого.

В последние годы система вертикали все больше скатывалась в поздний советский период: много пустых лозунгов, которые не вызывают эмоций, предвыборные плакаты правящих из разряда знакомых «Партии нашей слава!» и «Ленин наш рулевой!». Будто все это достали с каких-то чердаков. Сменили только названия партии и фамилию вождя, а ракурсы, натужный пафос и привычную манеру изображения оставили.

Естественно, что региональные парламенты вполне соответствуют общефедеральному тренду, и ведут себя так, как от них ожидает руководство страны. То есть, тихо, неброско, в полном соответствии с тем, что желает исполнительная власть. А как же иначе? Глав регионов назначает сам строитель вертикали, а значит, не устраивать чем-то губернатора или президента национальной республики для депутатов равнозначно тому, чтобы нарываться на непопадание в партийные списки и пройгрыши на одномандатных округах. Желающих рискнуть насчитываются единицы. Нижегородская область тоже вписывается в общий тренд.

Надо отдать должное депутатам Заксобрания – бывшим и действующим, благодаря которым у ЗС НО есть все же своя история – местами драматичная, но зато интересная и живая. Потому что не все российские регионы могут похвастаться тем, что хотя в какой-то период их законодательные органы являлись если не доминирующими в структуре власти, то равноценными по отношению к власти исполнительной. Кое-где парламенты даже в самые вольные времена никогда не выходили за рамки амплуа обслуги при главе региона.

В Нижегородской области Законодательное собрание набрало свой максимальный политический вес при председателе Евгении Люлине. Напряжение при голосовании по кандидатуре спикера было колоссальным, Люлин победил с минимальным преимуществом, а губернатор вынужден был смириться с тем, что не смог поставить во главе Заксобрания своего человека и закрепить контроль над региональным парламентом. (Причем, помимо Ходырева, за альтернативным Люлину кандидатом стоял еще и ГАЗ). При Люлине Заксобрание оправдывало обе свои функции – контрольную и законотворческую. Большинство региональных законов рождалось именно в Законодательном собрании, а не в региональном правительстве, как это происходит теперь. Контрольно-счетная палата наводила трепет на исполнительную власть. Не всякое кадровое решение губернатора удавалось провести через жесткое сито ЗС. Апогей был достигнут, когда в Администрации президента поняли, что Геннадий Ходырев не будет согласован региональным парламентом на пост губернатора, даже если его кандидатуру внесете президент. Поэтому в Нижегородской области появился другой губернатор – Валерий Шанцев, при котором Законодательное собрание значительно трансформировалось.

Поначалу региональный парламент и при новом главе региона сохранял некоторую неоднородность, и, например, фракция «Российской партии пенсионеров» могла легко провалить поправки в бюджет области, предложенные правительством, если оказывалось, что при этом не будут учтены предложения депутата Романа Антонова. Но вскоре вместо Люлина во главе ЗС оказался Виктор Лунин, а Роман Антонов перебрался в Госдуму, и региональный парламент стих. Дальше депутаты только и делали, что на все соглашались: отдали правительству свои СМИ, передали губернатору право назначать главу Контрольно-счетной палаты, новые законы и поправки к имеющимся формируется, в основном, в недрах областного правительства.

Последний созыв Заксобрания Нижегородской области возглавил  Евгений Лебедев: Лунин был наказан, как он считает, не за уменьшение мандатов «Единой России» на выборах в региональный парламент, а за свою «старость». При Лебедеве региональный парламент поблек еще сильнее. Вроде бы и люди многие те же, что в двух-трех предыдущих созывах, но – куда подевались их меткие суждения, точные формулировки, харизма? Тот же Люлин по-прежнему является депутатом, но услышать его в ходе заседаний можно крайне редко. Или депутат Александр Табачников, ныне занимающий пост вице-спикера – некогда он разбирал по косточкам всю подноготную отчетов по дорожным работам и тыкал чиновникам и подрядчикам в лицо нарушениями технологий, срывом сроков и несоблюдением качества. Теперь он злободневных вопросов старается не касаться. Глава бюджетного комитета Александр Шаронов тоже все больше молчит. Видимо, бюджетные процессы и бюджетные документы стали совершенно идеальными… Большинство депутатов предпочитают тактику одобрительного голосования молча.

Свое видение ситуации в области в целом и по некоторым конкретным вопросам, несовпадающее с мнением правительственных чиновников, имеет только немногочисленная фракция КПРФ, которая не может повлиять на общий курс путем голосования, но хотя бы озвучивает альтернативную позицию и факты, которые депутаты-единороссы и члены облправительства предпочли бы не придавать огласке.

Если пару созывов назад Заксобрание было россыпью ярких личностей, то теперь там таких людей можно пересчитать по пальцам одной руки, и еще останутся лишние. Но если заглянуть в долюлинский период, то там обнаруживается картина близкая к той, которую мы наблюдаем в региональном парламенте сейчас. Будем надеяться, что однажды законодательная ветвь власти в Нижегородской области выйдет на новый уровень по восходящей, иначе ее можно будет просто отменить за ненадобностью, предварительно передав ее функции исполнительной власти и признав модель разделения властей бессмысленной и неэффективной.

Ольга Моисеева