Нестор Толкин О здоровом сне и правовой безграмотности

Как известно, Народ дик и темен, глумлив и спесив, ничего не смыслит, лишь лопает да размножается – и то как-то вяло, без вдохновения. И всегда он недоволен, всегда жалуется, все ему не по нутру – то тошнит, то пучит. Уж советники, да помощники, да министры всякие перестали на Народ и внимание обращать: предсказуем и необучаем категорически.

Как лето кончится – начинает Народ жаловаться, что ему, дескать, холодно. Это у Народа традиция такая – как картошку копать и грибы засаливать. Иные даже и в инстанции таскаться не гнушаются – нервы занятым кадрам треплют, из пустого в порожнее переливают. Всякий раз надеются отопление до первого снега выклянчить. Но в инстанциях – там кадры опытные, их на мякине не проведешь. «Холодно? – говорят. – А ты оденься потеплее, побольше двигайся – дров наруби, носки постирай. Глядишь, и жарко сделается».

Бывают, пристанут к кадрам и журналюги – мол, люди нам пишут-звонят, что вы их морозите, и там пневномния, и грудные младенцы в трех шерстяных носках кашляют. Улыбнутся опытные кадры снисходительно и радушно и дадут разумное разъяснение:

- Пневмония – и что? Она не от холода. Пневмония и летом от кондиционеров бывает. А детей закалять надо с детства – в прорубь кунать и чтобы зимой босиком по снегу бегали. Тогда и вырастут у нас настоящие олимпийские чемпионы… Да и не холодно ведь, ежели, как следует, разобраться. Это ведь Народ от своей правовой безграмотности думает, что холодно. А если б не ленился и закон прочитал, знал бы, что холодов еще не было, и не страдал понапрасну. Да и чтобы население наше взаправду мерзло – этого мы, опытные кадры, никогда не допустим.

Вроде вот так все разъяснят – русским по белому, а Народ все равно, как чумной – ничегошеньки так и не понял – мерзнет, жалуется да надеется. Бывает, триста раз ему в телевизере по полкам все разложат – так, что Народ потом сам же по улицам ходит и фразами из телевизера разговаривает. Но повторить-то может, а уразуметь – никак. Попроси его объяснить смысл выражения – так он тут же перейдет на нецензурную лексику и все с ног на голову вывернет.

Но министры, да помощники, да советники всякие к Народу мягки и снисходительны: прощают ему простоту и несовершенство, хотя, бывает, и кажут козу рогатую или дулькой в нос тычут – но все ради его же блага…

- Народ у нас милый, - говорят советники. – Видали, как он Батюшку Губернатора любит? Загляните на досуге в избиркомовские таблички, если кто сомневается!

- Ну а все эти тысячи, которые за Губернатора не голосовали – они-то как же? – спросят журналюги. 

- Э-э-э… Ну… - заулыбаются помощники, - ведь это кто не голосовал? У кого личные проблемы: развод там, или дети не слушаются, или денег на машину не хватает, а теща зажалась и добавить не хочет… Так у таких всегда Губернатор во всем виноват. Не могут же они признаться себе, что сами виноваты! Да и как им понять это, если у них вместо мозга под пустым куполом звенящие бубенцы подвешены? Они как башкой тряхнут – так у них там звякнет да эхом откликнется, а они верят, что слышат музыку сфер… А остальные заметили, что жить стало лучше и веселей. Правда, позабудут скоро, наверное… Но это и ничего. Народ ведь – он чем меньше помнит, тем меньше кричит во сне по ночам – спит спокойно и общественный порядок не нарушает.