В Нижегородском районном суде 25 февраля неожиданно закончился допрос экс-главы Нижнего Новгорода Олега Сорокина и начался допрос полковника полиции в отставке Евгения Воронина.

Судебное заседание возобновилось утром допросом Сорокина, который продолжил давать показания по эпизоду 2012 года, когда предприниматель Мансур Садеков совершил неудачное покушение на коммерческий подкуп руководства ЗАО «Вектрон».

Сорокину инкриминируется, что Садеков совершил данное преступное деяние якобы в его интересах, рассчитывая впоследствии получить от Сорокина в виде благодарности «общее покровительство и попустительство по службе». В своих показаниях Сорокин привел множество документов и фактов, свидетельствующих как об отсутствии его заинтересованности в деянии Садекова, так и в невозможности оказать Садекову содействие в получении им участков под АЗС, а тем более попустительствовать ему по службе, поскольку Садеков не был муниципальным служащим.

В частности, Сорокин показал, что к моменту, когда Садеков совершил преступное деяние, решение по жалобе ЗАО «Вектрон» на проведение земельного аукциона уже было вынесено, и поэтому отзыв жалобы не имел смысла. Сорокин также обратил внимание суда, что выделение участков под строительство АЗС осуществлялось в соответствие с концепцией, утвержденной региональным правительством в 2008 году и продолжающей действовать поныне. Для выделения любого участка помимо отраженных в данном документе требовалось внесение изменений в концепцию, что относилось к компетенции региональных структур, а не органов местного самоуправления.

Сорокин привел также имеющиеся в материалах дела досудебное соглашение, заключенное прокурором с Садековым, в соответствие с которым тот принимал на себя обязательства изобличить главу Нижнего Новгорода, в том числе, принимая участие в оперативных мероприятиях, а также решение прокурора о расторжении этого соглашения на том основании, что Садеков не предоставил информации, изобличающей Сорокина. Второй из этих документов, подчеркнул Сорокин, свидетельствует, что прокуратура признала полученные Садековым оперативные материалы, среди которых была и скрытно сделанная запись разговора с Сорокиным, не содержащими фактов, изобличающих Сорокина. Тем удивительнее, что сегодня именно эти материалы положены в основу обвинения.

Отвечая на вопросы адвокатов, Сорокин также заявил, что запись его разговора с Садековым содержит признаки монтажа. В частности, в ней отсутствует значительная часть разговора, позволяющая получить ясное представление, что речь идет отнюдь не о передаче Садековым денег руководству ЗАО «Вектрон».

«Известно, что Садекову отдельно выдавалась аудио- и видеоаппаратура, - напомнил в этой связи адвокат Дмитрий Кравченко. - Однако все это неожиданно оказалось в одном файле, где есть явные признаки монтажа. Как сообщил сегодня Олег Валентинович, там просто вырезаны части разговора с тем, чтобы подогнать одно к другому. Чтобы какие-то сведения, связанные с аукционами, вдруг привязывались к каким-то сведениям, связанным с деньгами. Хотя речь о деньгах шла совсем по другому поводу, в другом ракурсе и в другом контексте».

Защита также задала Сорокину вопрос, что ему известно о показаниях, данных Садековым. Важность этого вопроса объясняется тем, что Садеков ранее менял показания, и при этом не явился в суд, лишив защиту возможности спросить об этом его самого. Однако на этом показания Сорокина были прерваны судом, заявившим, что защита не готова к допросу, не формулирует должным образом вопросы и не смогла допросить Сорокина, начиная с 21 февраля. На этом основании, несмотря на возражения подсудимого и его адвокатов, судья вынесла решение о прекращении допроса Сорокина защитой и переходе к допросу его представителями обвинения.

«Естественно, защите известно - и это есть в материалах дела, только нам не дают это огласить - что Садеков многократно менял показания, все время в них путался. Осужден был за одно, сейчас утверждает другое, - пояснил Дмитрий Кравченко. – Соответственно, Сорокину был задан вопрос, что он знает об этом. Это нормальный вопрос, непосредственно относится к делу. Но тут уже прокурор встала и сообщила, что она настаивает, чтобы допрос в таком виде был немедленно прекращен, потому что это все злоупотребление правами, не относится к делу и так далее. Суд поддержал эту, на мой взгляд, совершенно неправомерную позицию, прекратил допрос Сорокина всей защитой, несмотря на то, что четверо из шестерых защитников Сорокина еще вообще даже не получили права задать ни одного вопроса – причем, по обоим эпизодам, по всем трем составам».

Сорокин не стал отвечать на вопросы прокурора, подчеркнув, что не отказывается отвечать на вопросы, но готов сделать это после того, как будет восстановлено его право на защиту.

«Я считаю, что тактика, которую избрал суд по постоянному прерыванию меня во время показаний, работает на обвинение, - заявил Сорокин. – Не надо меня отождествлять с моими адвокатами, я добросовестно давал показания. Меня просили сократить перечисление полномочий, я сократил в 10 раз. Когда обвинение предъявляло доказательства, то выслушивали свидетелей, которых никто не ограничивал».

Однако судья объявила, что суд расценивает действия Сорокина как отказ от дачи показаний по ст. 51 Конституции РФ.

Затем суд приступил к допросу Евгения Воронина, показавшего, что в апреле 2004 года им был составлен план оперативного мероприятия, целью которого было получение достоверной информации о лицах, причастных к покушению на убийство Сорокина. Воронин пояснил, что в плане, который был составлен и согласован в соответствии с законом и секретными инструкциями, а также был неоднократно согласован руководством ГУВД в установленном порядке, было участие в эксперименте оперативного сотрудника, загримированного под Сорокина. Однако поскольку в день проведения эксперимента было дождливо, а оперативники не были артистами, возникли опасения, что подмена может раскрыться и к участию в оперативном мероприятии был привлечен настоящий Сорокин.

На вопрос адвоката, имел ли Воронин право привлекать гражданское лицо к участию в ОРМ, Воронин ответил, что имел такое право на основе секретных актов 004, 006 и других, а также на основании гарантий безопасности от государства.

Воронин также заявил, что в плане оперативного мероприятия был отражен инструктаж, за который каждый сотрудник должен был расписаться. Он пояснил, что сотрудники не знали, что в оперативном эксперименте примет участие Сорокин. «Маркеев вообще до 2018 года, до возбуждения уголовного дела, не знал, что там был настоящий Сорокин», - заявил Воронин.

На этом допрос Воронина был прерван и в заседании суда объявлен перерыв до 9 утра 26 февраля.