Игорь Каляпин Cудебная власть пытается себя сакрализировать

Судебные процедуры являются для людей наиболее непонятными из всех процедур, которые существуют у нас в органах государственной власти. Можно долго рассуждать на тему, кто в этом больше всего виноват: средства массовой информации, сама судебная власть, которая каким-то образом пытается себя сакрализировать - дескать, «мы тут не просто некие юристы, мы тут практически жрецы, некие священнослужители закона, маги и колдуны. У нас тут в ходу некие волшебные слова, некие волшебные процедуры, у нас тут чего-то непонятное - и мы не будем вам долго объяснять, что это такое».

То есть, я хочу сказать, что у нас в государстве вся сфера, которая связана с судопроизводством, представляется обычным людям не просто непонятной, но еще и какой-то вот такой сакральной. И люди, которые причастны к судебным процедурам - это касается не только судей, это касается и адвокатов, и прокуроров - они все на самом деле эту некую сакральность в восприятии себя самих со стороны обычного гражданина пытаются сохранить в собственном поведении. Видимо, всем очень нравиться быть причастным к некому священнодейству, которое происходит в зале суда.

Для обычных людей же это оборачивается тем, что они не понимают, что же там на самом деле происходит, они не понимают смыла всех странных формулировок, они не понимают смысла той части процесса, которая происходит именно в суде. Поэтому люди чаще всего не могут понять мотивировочной части приговора, если они не получили специального образования, а объяснять этого им никто не хочет.

Если у советского суда была в том числе какая-то разъяснительно-воспитательная функция, то сейчас у нас у судов подобных функций нет. Никто гражданам ничего не разъясняет, никто граждан не воспитывает, никто никак не профилактирует. «Вот вам решение специалистов, понятное только специалистам, таких же священнодействующих, как и все, кто принадлежит к этому «сакральному» клану, к этой «сакральной» сфере». «Я - судья, я написал приговор для таких же, как я, а вы даже не пытайтесь понять, что тут написано, все равно не поймете - вы же не из нашей касты».

И в результате вот это непонимание - непонимание того, что происходит в зале суда, непонимание того, чем обосновано то или иное судебное решение даже после того, как оно вынесено и напечатано на бумаге, - все это рождает некое недоверие к этой процедуре, к этому процессу.

А кроме того, есть еще такие факторы, скажем так, в этом процессе, как адвокаты, которые на самом деле коррумпированы нисколько не меньше, чем судьи. Но в массовом сознании получается так, что та доля коррупции, которая приходится на адвокатское сообщество, - она приплюсовывается судьям. Потому что именно адвокаты очень часто играют в игру под названием «Дайте денег, я решу вопрос с судьей». На самом деле, ни с каким судьей вопрос этот адвокат не решает. Он просто пытается выиграть дело, а затем либо возвращает деньги, говоря, что, мол, судья не взял - если процесс проигран, либо же прикарманивает себе те деньги, которые якобы предназначены для взятки судье.

Это игра достаточно распространена в адвокатском сообществе - и я это прекрасно знаю. И люди, которые, как правило, в ходе процесса не общаются с судьей, а общаются с адвокатом, которого они наняли, видят, что тот с ними разговаривает на человеческом языке. Он объясняет: нужны деньги на взятки, чтобы судье «сунуть». И вот эта вот на самом деле адвокатская коррупция  приплюсовывается таким образом судейскому сообществу.

Я не говорю, что судьи взяток не берут. Я не говорю, что всегда подобное - это жульничество исключительно адвокатов. Но, тем не менее, зачастую взятки, которые все думают, что их взял судья, на самом деле берет совсем даже не судья.

Если говорить в целом, существует достаточно много, на мой взгляд, факторов, которые делают суд непонятным, непопулярным у людей. И в результате все это работает на повышение недоверия к суду, к судьям, к людям, которые связаны с судебной сферой вообще.