Павел Святенков Философское сообщество придало политический эффект казусу

Ничего сверхъестественного в Биологическом музее не произошло. Имела место обычная акция, относящаяся скорее к актуальному искусству, чем к политике. Несмотря на то, что своей известностью и выходом за пределы узкого маргинального пространства эта акция обязана не публичной демонстрации совокупления, а скорее лозунгу, который держали участники акции. Он гласил, что совокупляться следует исключительно за «наследника медвежонка». Собственно говоря, эта достаточно невинная надпись на плакате и послужила спусковым крючком для дальнейших событий, которые сделали произошедшее достаточно крупным медиа-событием.

Крупным событием это стало по той простой причине, что в данный момент наблюдается некое политическое затишье, связанное с переходным периодом передачи власти от Путина к Медведеву. Правда, сегодня это затишье прервалось в связи с визитом в Россию министра обороны и госсекретаря США, но до этого около двух недель было тихо. Естественно, что в ситуации затишья внимание СМИ привлекает любой казус. Несомненно, акция в музее таким казусом и была.

Такому распиариванию этого казуса послужила чрезвычайно нервная реакция философского факультета университета и философского сообщества на нее. Философское сообщество поспешило отмежеваться от этой акции. Сам процесс отмежевания заставлял вспоминать о советских временах, о собраниях разнообразных парткомов. Соответственно, этот процесс и привлек внимание к действу значительно большее, чем само действо. То есть, тут была совершена ошибка философским сообществом, которое фактически взяло на себя ответственность за эту акцию. Причина в том, что в акции приняли участие один или два студента философского факультета. В результате этих студентов приготовились исключать из университета, что само по себе большой скандал и могло бы негативно отразится не только на имидже самого факультета, но и на имидже России на Западе. Подобные действия могут быть легко интерпретированы как попытка цензуры, причем в ситуации, когда участники группы хотя и совершили некие действия, эпатирующие общественное мнение, но, тем не менее, не совершили никаких особых преступлений, за которые можно было наказать с точки зрения УК.

Поэтому мне кажется, что значительная часть эффекта от этой акции лежит на совести не столько самих участников группы, которые сделали достаточно банальный перфоманс, сколько на тех людях, которые так болезненно на него отреагировали. В результате получилось, что истинным художественным произведением этой акции была не сама акция, а реакция на нее этих своеобразных зрителей.

На мой взгляд, философскому сообществу не стоило так нервничать и переживать по этому поводу. Скорее всего, власть не стала бы преследовать их за эту акцию, отлично понимая, что философское сообщество не имеет к ней никакого отношения.

Поэтому я думаю, что сложившаяся проблема вызвана, с одной стороны, слишком нервной реакцией профессионального философского сообщества на эту проблему. С другой стороны, тем обстоятельством, что в СМИ все это время царило некое затишье.

Может быть, это не есть адекватное политическое действие, но в самой акции отразились все предшествующие события. На самом деле, эта акция есть максимальное воплощение молодежной политики, как это ни странно. Какой была молодежная политика в предшествующие годы? Это яркие, эпатирующие акции, связанные с политикой. Например, кто-нибудь приковывался наручниками к портрету Андропова на Лубянке, кидался яйцами и майонезом и т.д. Эта акция неким образом закрывает тему молодежной политики, делая ее абсолютно карнавальной и бессмысленной. Открыто продемонстрировано, что метода молодежной политики может быть объявлена устаревшей. Потому что лозунг у группы «Война» мог бы быть не иронично проправительственным, как он был в реальности, а просто проправительственным, он мог быть и оппозиционным. Неожиданно обнажилась голая суть политического механизма молодежной политики. То есть, все увидели, грубо говоря, абсурдность таких акций.

Я не думаю, что политическое действо у нас  может исчерпываться только такими акциями. Я думаю, что у власти все-таки хватит ума понять, что легальные протестные акции совершенно необходимы хотя бы для определения болевых точек, которые существуют в нашем обществе. А сама акция группы «Война» демонстрирует, что наша молодежная политика испытывает чрезвычайно серьезный кризис. То есть, если посмотреть на нее под этим углом зрения, то можно сказать, что это удачная пародия на все те четыре года молодежной политики, которые у нас были, и акция группы «Война» есть запредельное воплощение молодежной политики, иллюстрация к действиям всех этих движений типа «Наши», селегерских лагерей и т.п. Можно сказать, что «Война» может с успехом заменить абсолютно все существующие молодежные организации как прокремлевские, так и антикремлевские.